дорогой_дневничок nostalgie Вот и подходят к концу мои 5 лет в университете, а заодно и в Липецке, и (что самое печальное) в клубе ЧГК, что остаётся единственной вещью, по которой я буду скучать.
По сокомандникам с чудинкой, по опозданиям, по шуткам в команде (коих я сменила три в общем счёте). По просмотру смешариков утром в Воронеже на СтудЧР.
Пишу этот пост в футболке с одного из чемпионатов. Много чего происходило за 5 лет, но одно оставалось неизменным: я и утро воскресенья. Узнала, что есть разные сорта людей, что много добрых и умных, и что я не самая глупая на планете.

На фото моя первая большая игра в составе университетской команды (2013) + закрытие сезона в городском клубе (2018).

На улице всё лучше с каждым днём.
Ощущение не снега или льда под ногами, но твёрдой земли, опоры и уверенности.
Пусть промокают ноги, лишь бы не глаза: я чувствую, будто вместе с дождём выходят все слёзы, пролитые за последние месяцев семнадцать.
Старательно себя убеждаю, что всё из желаемого возможно, и что кажущиеся неудачи — лишь знак, что уготовлено что-то получше (если я, конечно, вообще того стою...).

Хочется найти своё место, свой безопасный уголок, где я просто могу закрыться от всего, что происходит вокруг, приглушив все каналы восприятия.

К сожалению, более безопасных уголков, чем воспоминания, у меня найти не получается. Выточенная временем галька обретает настолько идеальную форму, что, чувствуя усталость от гнетущих обстоятельств, я готова распластаться на этих нагретых солнцем камнях навсегда, надеясь втайне, что меня унесёт одной из волн, когда я усну.

Но с наступлением ночи камни остывают, и наутро приходится с большим трудом и сожалением оторвать помятую тушу от поверхности.

За незалеченными душевными ранами обязательно следует скепсис.

мыслебред дует жарко Каких-то полгода назад мои слезящиеся глаза роняли леденелые горошины, которые катились по щекам градом, а теперь по вискам прохожих спешат, испаряясь, ливни.

Всё чаще слышу «жарко» и «дует», и мне чудится, что это вовсе не вечно воюющие стороны, а агрегатные состояния любого из нас. Зычные возгласы женщин в набитой просоленными людьми маршрутке – не просто капризы: то пропитанные солью слёз крики о помощи тех, кто запутался во всех этих тонких материях и не может нащупать вектор ни в одном из доступных пространств.

Я вслушиваюсь в «А мне жарко!» тех, кто открывает люк, и мой разум рождает образ человека, уставшего от вечной суеты. Так отчаянно душно может быть только тому, кто больше не в силах быть зажатым между пунктами расписания маршруток, часами работы МФЦ и поликлиники; тому, кто испытывает удушающую невозможность втиснуться между «вылечить цистит» и «подстричься», но заперт в необходимости выбрать.

Но если вы видите, как чья-то рука закрывает окно, готовясь ко всеобщему гневу, знайте: «Мне дует» — это лишь попытка найти понимание во всех этих влажных лицах; подчеркнуть свою усталость от осознания непознаваемости собственного настоящего и будущего; и слишком большого спектра вариантов, который обескураживает настолько, что шум в голове не даёт покоя.

Поэтому окно маршрутки №348 закрывается, а вместе с ним захлопывается с шумом и окно дискурса. Топор войны между кланами никогда не будет зарыт, но это и есть сила, придающая миру вращение.

мыслебред Я хотела быть твоим Безье, чтобы сглаживать острые углы. Но что толку, если я всё равно слишком кривая для этого?

религия я_жива Принцип "пострадай сначала, чтобы потом наслаждаться прелестями жизни" воспитывался в нас сызмальства: когда бабушка говорила, что без хлеба не сытно, приходилось начинать именно с него, чтобы спокойно перейти к пюре с котлеткой, не чувствуя затылком укоризну.
В религии всё абсолютно так же, только ты сначала со слепым энтузиазмом поедаешь весь хлеб, а потом умираешь.

Сегодня 4-я страница из 365 страниц книги. Напишите её хорошо!
На второй странице надоедает писать красивым почерком и тремя разными ручками, к середине ешь блины руками в процессе написания, потом случайно находишь застрявшие между листами кружочек сервелата и дохлую летучую мышь. Дописав, кидаешь в камин, проклиная всё вокруг.
Сегодня 1-я страница из 365 страниц книги...

А теперь никто и не спрашивает "У тебя какой пентиум?".

выкинуть_и_забыть люблю_наблюдать Пока стояла возле подъезда, посчастливилось понаблюдать пары вида «мама и ребёнок», где ребёнок как-то отчаянно нашкодил.

— Ты не умеешь себя вести! Домой придём, пусть отец тебя ремнём дерёт.

Всхлипывая, сын в пухлом синем комбинезоне медленно плетётся за мамой:

— Мам, я больше не буду!

— Сколько раз я это слышала?

Ну успели слёзы мальчугана высохнуть, как он обнаружил, насколько вокруг много снега.

Позабыв на мгновение о своих провинностях, он кинулся в сугроб и начал отчаянно, как в последний раз, хватать снег руками в пушистых варежках и лепить снежок. Начнись в ту минуту война, даже она не помещала бы его сосредоточенным попыткам сделать снежный снаряд больше размером, чем его крошечные руки, чем он сам, чем весь мир. Было слишком темно, чтобы что-то рассмотреть, но я уверена: он высунул кончик языка.

Раздражённо-усталый крик «Выкинь, сказала, пошли!» прервал его идиллию и вернул в реальный мир, где его дома ждёт нотация от матери, наказание от отца и суп с перловкой. Даже не стряхнув снег, он снова поплёлся за грузной матерью.

Сидя на той же лавке, слышу разговор матери с дочкой. Дочкино неразборчивое «А помнишь, мы с тобой ходили к Марине?» прервалось материнским «А ты помнишь, когда в последний раз хорошо себя вела?».

— Нет…

— Вот и я не помню!

Писк домофона, скрип двери подъезда, голос матери:

— А хотелось бы, чтобы ты напомнила мне, как ты можешь себя вести.

— Мам, смотри, самолёт!

— А мне-то что? Быстро заходи.

Дверь с грохотом закрылась. Теперь я могу поднять голову и наконец смотреть на летящий самолёт, сколько захочу.

Когда вижу свои имя-фамилию, моментально даю прогноз: оно не прозвучит со сцены, его не вобьют в поисковик, его не поместят на обложку книги или в титры фильма.

Ему самое место в списке должников библиотеки, на талончике в очередь к терапевту; на обделённом вниманием бейджике заикающейся консультантки "Евросети", у которой мешки под заплаканными глазами, отросшие бурые корни и волосы, собранные в жидкий хвостик выцветшей детской резинкой.

Будь у меня любимые глаголы, ими были бы "проставиться" и "преставиться". Их дуэт незаметен, но от этого ещё крепче: как две даты на мраморной плите, как инь и ян, как альфа и омега.

Мне кажется, самое яркое проявление Стокгольмского синдрома сегодня — это речи выпускников учебных заведений, которые благодарят преподавателей за то, что нещадно их драли, доводили до слёз и придирались к каждому слову все эн лет; превращая это в фразу "многому научили".

общество неполиткорректность длиннопост Людям, которые жалуются на мелкие (и не очень) бытовые проблемы, часто приводят в пример "тех, кому ещё хуже": калек, африканских детишек, сирот, бездомных, неизлечимых, людей с дефектами внешности и представителей других меньшинств (далее буду оперировать этим термином, чтоб не перечислять).

Конечно, интересно взглянуть на людей, которым действительно становится легче и проще жить от мысли "зато у кого-то нет семьи", а потом ввернуть слащавую метафору про калек, у которых нет сердца. Или порассуждать о том, является ли это исключительно русской чертой, где счастье определяется лишь осознанием факта, что где-то ещё хуёже.

Я нахожу это потрясающим по своей жестокости проявлением сочувствия. "Парни, сожалеем о вашей ситуации и в знак милосердия признаём вас эталоном невезения".

А если калека или голодающий зулус жалуются на жизнь, им что говорят?
Соглашаются: "Ну что ж, ты точно в полной заднице"?
Подбадривают: "Поздравляю, ты на вершине пирамиды!"
Или представителю одной группы представляют качественно отличную проблему представителя другой? Калеке говорят "Смотри, слепой", слепому говорят "Ну, хорош ныть! У кого-то зато нет руки, так что можешь порадоваться".
Или идут от противного: "Зато Илюхе нечем за коммуналку платить в этом месяце", "Ленок с 19 мкрн с мужем развелась, и ничего, сопли не жуёт как ты"?

Как человека, некоторое время бывавшего по обе стороны баррикад, меня почему-то приводит в смятение чья угодно обязанность радоваться каждому дню, лишь потому что у кого-то ещё больше причин этого не делать. Почему чьё-то субъективное несчастье должно расцениваться относительно чужого субъективного?

Мы забываем о важных правах человека, которого не только "счастливчики", но и представители соц. меньшинств лишены:
— о праве ненавидеть каждый свой день,
— о праве выразить своё негодование,
— о праве не писать жизнеутверждающие книги и статьи, а написать: "просто перестаньте пялиться в метро, если желаете мне счастья", "вам не обязательно пересаживаться в маршрутке", "не говорите вашему любопытному ребёнку, что я заразный, а лучше спросите прямо у меня, что это, потому что за свою жизнь я научился спокойно об этом рассказывать",
— о праве быть умным и добрым, а не затоумным и затодобрым,
— о праве заниматься любимым делом просто так, а не "несмотря ни на что".

в_вечность Существую лишь затем, чтобы через 5 лет в очередной раз поржать над прошлой мной.

мыслебред старое Жить простой жизнью простейшего: ходить в цветастом сарафане, который подчёркивает пышные формы; гулять с первым (или вторым) парнем на селе, сасаца в отцовской девятке после дискача, залететь в шестнадцать.
Не думать о лингвальных сетях, Фердинанде де Соссюре, фильме "Эквилибриум".

Доить корову, взбивать масло, носить сено, хранить простоквашу в сенцах, тушить лампадку в девять вечера.

Каждый раз стыдно, когда читаю Кафку или натыкаюсь на "опубликованное после смерти", учитывая его собственные планы на рукописи.
Напоминает сцену из детства, когда на уроке физкультуры кто-то украдкой вытащил дневник одноклассницы из рюкзака и начал зачитывать вслух: "Сегодняшний день в школе прошёл не очень..." под звонкий гвалт смешков.
И вот то же сволочное чувство меня постигло, как тогда, сидя на траве стадиона. Только чешский мальчик не может восстать из мёртвых и с возмущением выдернуть мятую тетрадь из рук обидчика, резко прервав "Моя жизнь прошла не очень, отец вчера...".

Если педотряд — единая семья, то я тогда приёмный сын, которого нагуляла 12 лет назад дальняя родственница, а сейчас он по неловкости разбил урну с прахом прабабушки-графини.

Вернулась из лагеря, по инерции хочется прикрикнуть на детей (всех). Впечатления можно описывать долго, в стиле "Колымских рассказов", а можно обойтись одним талантливым творением липецкого мастера (по мотивам моих первых отзывов).

Я поняла: когда кавалеры дарят дамам цветы, это видоизменённый инстинкт охотника и добытчика. Только не тушу оленя принёс, а что поэстетичней: нарвал тюльпанов с клумбы, или заплатил тем, кто нарвал. Как убить двух зайцев, не убивая ни одного.