Nobody is here to rescue you, Charles. Nothing outside of you matters as much as your reaction to it, and countless people have achieved more with less. Use what you have — and know that your biggest asset is your mind.
Мы всё ждём чего-то, куда-то идём и всё время платим, а цены растут.
От тех, кто уже давным-давно всё понял, тем, кто ещё не совсем (понял):
— Думаешь, что другие не замечают всего вот этого бардака? Да замечают! Ещё получше акамедика Сахарова. Читал я этот ваш самиздат. Или вот к примеру "Грани" твои белогвардейские. Дерьма не меньше, чем в журнале "Знамя". Только перевёрнуто всё. Там, где белое — чёрное. Там где чёрное — белое. Вы там на кухнях у себя что трындите всё время? Дайте нам свободу? Да вы хоть понимаете, что это такое, эта свобода?
— Свобода есть осознанная необходимость.
— Ну ты мне Лениным не корми, перекормлен. Кстати, осознанная. Сознание того, что вот это можно, а вот это нельзя. А не то, что делай что хочешь, что твоя левая нога пожелает. Дай нам свободу, мы в миг друг-другу глотки перегрызём. Наливай!
— Он к вам не приставал?
— Приставал! Руку мне, журналисту, подал, то-то я удивился.
— 33 года, слишком рано.
— Нет, умереть в 30 это трагедия. И в 40 тоже. А дальше сочувствие угасает. В 50, какое горе. А вот в 60, слишком рано.
— В 70, много успел.
— А в 80, прожил хорошую жизнь. А в 90?
— Нихера себе жизнь!
Near Madam Wood, east of Vermandovillers, France, the battalion was heavily opposed by well-posted German machine-guns. McCarthy, realizing the situation, dashed across the open ground with two men to the nearest post, where, having out-distanced his companions, he put the gun out of action, then continued fighting his way down the trench. Later, having been joined by one of his men, together they bombed their way along the trench until contact was established with an adjoining unit.
During this action McCarthy had killed 22 of the enemy, taken 50 prisoners and captured 3 machine-guns and 500 yards (460 m) of the German front. The battalion historian wrote that following McCarthy's feat, "the prisoners closed in on him from all sides ... and patted him on the back!". For this McCarthy was awarded the Victoria Cross that, within his battalion and in some quarters of the London press, came to be known as the "super-VC".
i.imgur.com
дорога домой
Слово дня: clairvoyant.
Распарсил на слух сначала как clearvoid..
HAL 9000 читал по губам. В будущем что, фильмы Скорcезе не смотрели.
— Когда я буду готов, я скажу: "приезжайте к еврею". А потом он исчезнет, понимаешь?
"В том же 1986 году актриса приступила к съёмкам в немецком фильме «Открытая вселенная» — истории о молодом датчанине Роберте, который убивает отца и затем совокупляется с собственной матерью, роль которой и исполнила Суинтон. Режиссёром этого экспериментального триллера, представленного зрителям только в 1993 году, стал.."
Один вопрос, где это скачать.
— Где был?
— Французам помогал, грабленное зерно в амбар клали. Сволочи. Картавые.
“The single raindrop never feels responsible for the flood”.
Never fear starting. Fear never starting.
Ведь мы все похожи друг на друга, говорим без умолку, в сущности не обращаясь ни к кому, и всегда сталкиваемся с одними и теми же вопросами, хотя и знаем заранее ответы на них.
Я знал человека, который отдал двадцать лет своей жизни сущей вертихвостке, пожертвовал ради нее решительно всем — друзьями, карьерой, приличиями и в один прекрасный день обнаружил, что никогда ее не любил. Ему просто было скучно, как большинству людей. Вот он и создал себе искусственную жизнь, сотканную из всяких сложных переживаний и драм. Надо, чтобы что-нибудь случилось, — вот объяснение большинства человеческих конфликтов. Надо, чтобы что-нибудь случилось необыкновенное, пусть даже рабство без любви, пусть даже война или смерть! Да здравствуют похороны!
Заметили вы, что только смерть пробуждает наши чувства? Как горячо мы любим друзей, которых отняла у нас смерть. Верно? Как мы восхищаемся нашими учителями, которые уже не могут говорить, ибо у них в рот набилась земля. Без тени принуждения мы их восхваляем, а может быть, они всю жизнь ждали от нас хвалебного слова. И знаете, почему мы всегда более справедливы и более великодушны к умершим? Причина очень проста. Мы не связаны обязательствами по отношению к ним. Они не стесняют нашей свободы, мы можем не спешить восторгаться ими и воздавать им хвалу между коктейлем и свиданием с хорошенькой любовницей — словом, в свободное время. Если бы они и обязывали нас к чему-нибудь, то лишь к памяти о них, а память-то у нас короткая. Нет, мы любим только свежие воспоминания о смерти наших друзей, свежее горе, свою скорбь — словом, самих себя!
We’re spending the first two decades of human development drilling kids with questions like: “If Johnny has 7 pancakes and Billy has 19, how many cats can they fit in a bag?” When what we should be asking is: “If Johnny is black, and Billy is white, how much more likely is it that Johnny will be shot by a policeman?”
Москва — сущая фантасмагория, великолепные декорации, в которых движутся одиннадцать миллионов марионеток. Даже около двенадцати миллионов, по последней переписи. И ведь они плодятся и множатся. Что ж тут удивительного? Мне всегда казалось, что у наших сограждан две ярые страсти: бухать и блудить. Напропалую, как говорится. Не будем, однако, осуждать их за это — не одни они распутничают, вся Европа блудит. Иной раз я думаю, а что скажет о нас будущий историк? Для характеристики современного человека ему будет достаточно одной фразы: "Он блудил и смотрел сериалы". Этим кратким определением тема, смею сказать, будет исчерпана.
Xарактеризуя свою жизненную позицию, он сказал, что «слишком крепко прикован к галере своего времени, чтобы не грести вместе с другими, даже полагая, что галера провоняла селёдкой, что на ней многовато надсмотрщиков и что, помимо всего, взят неверный курс».