Февральским утром 1685 года «весёлого монарха» Карла II Английского брили в его спальне. Внезапно он вскрикнул, упал на спину и потерял сознание. Начались судороги. Карла лечили двенадцать или даже четырнадцать врачей. Отчеты писал доктор Скарбург. Вот лечение, которое получил английский самодержец.
1) Сначала выпустили пинту (примерно 0,5 л) крови из вены.
2) Затем сделали надрез на плече и с помощью банки отсосали ещё около 8 унций крови (227 мл).
3) Это была только подготовка к лечению. После этого королю ввели рвотные и слабительные средства.
4) Затем поставили клизму! Состав раствора: каменная соль, сурьма, горечь, листья мальвы и фиалки, свекловичный корень, цветы ромашки, льняное семя, фенхельное семя, корица, алоэ, семя кардамона, шафран, кошениль (на всякий случай — кошениль — это насекомое).
5) Такую клизму повторили через 2 часа!
6) Голову короля выбрили и наложили на темя вытяжной пластырь.
7) Чтобы «укрепить мозг», Карлу дали чемеричный чихательный порошок и порошок из цветков примулы.
8) Поили лакрицей, сладким миндалем и ячменной водой.
9) Поили белым вином, анисом и полынью, экстрактами чертополоха, мяты, дягиля и руты.
10) К ногам прикладывали голубиный помёт.
11) Прикладывали пластырь из бургундской смолы.
Бургундский пластырь, состав: живица — 60 г, смола молочая (млечный сок) — 45 г, порошок из травы донника желтого — 15 г, желтый воск — 30 г, свиной жир — 90 г. Ингредиенты сплавляют на водяной бане, и жидкий состав наносится на пергаментную бумагу.
Пластырь накладывают на болевую область и держат до тех пор, пока кожа не покроется волдырями. На первый взгляд этот метод может показаться странным, однако тут всё просто: повреждением эпидермиса искусственно вызывается воспаление, к которому устремляются фагоциты.
12) Продолжали давать слабительные.
13) Продолжали баловаться кровопусканиями.
14) Дали пациенту дынное семя, манник, экстракт коры вяза, черешневую воду, экстракт цветков лайма, ландыша, пиона, лаванды и растворенный (в уксусе) жемчуг.
Западные историки определились с самым катастрофическим периодом в истории Европы — им не стала 30-летняя война (больше всех тогда пострадали Германия и Чехия, остальные — гораздо меньше), ни Наполеоновские войны (основные жертвы — военные, за исключением Испании), ни 1-я Мировая (основные жертвы — военные, а эпидемию "испанки" считают отдельным событием, ни 2-я Мировая (как я уже писал основные участники потеряли меньше людей, чем в 1-й, кроме Германии, хотя бомбежки англо-саксов принесли масштабные разрушения) — тем более, что нас они там вообще не считают, а, например, демографические последствия "Великого переселения народов "и "Темных веков" невозможно оценить с какой-либо точностью.
Итак самым "гиблым" периодом в истории Европы стала "Черная смерть" — эпидемия бубонной чумы в сер. 14 в.
Пастуро Мишель — Символическая история европейского средневековья
Фицджералд Чарлз Патрик — История Китая
Васильев Леонид Сергеевич — Проблемы генезиса китайского государства
Буданова Вера Павловна — Готы в эпоху Великого переселения народов
Уоллес-Хедрилл Джон Майкл — Варварский Запад. Раннее Средневековье
Кенигсбергер Гельмут — Средневековая Европа. 400-1500 годы
Дюби Жорж — Трехчастная модель, или представления средневекового общества о себе самом
Один из рабочих военторга на ВМБ New Hebriges, по имени Burton Baskin, обменял снабженцу одного из авианосцев джип на холодильную машину (интересно зачем авианосцу джип :)?) и начал делать мороженное с добавление туда местных фруктов. После войны он открыл сеть мороженичных под названием Baskin-Robbins, которая процветает до сих пор.
Любопытно, что ранний табак (который индейцы именовали «пизиэт») был гораздо крепче, чем нынешний. Его намеренно вывели таким ядреным и настолько никотиновым, что даже современный ценитель варварских марок, вроде «Астры» или «Тамбовского вожака», мог бы словить от него обморок.
Причина такой крепости как раз в том, что изначально табачные листья не курили. Их употребляли с клизмами. Майя были настолько своеобразным народом, что для них ректальное потребление опьяняющих веществ казалось единственным очевидным методом. Это же касается и алкоголя — в древней Мезоамерике его не пили, им буквально ставились. disgustingmen.com
Долгое время практически для всего научного сообщества было загадкой то, что в Европе последнего ледникового периода было как-то слишком мало лесов. Дело в том, что вообще-то при при малых температурах вода испаряется плохо, леса в целом должны быть "на коне". Возьмём современную Сибирь — невооруженным глазом видно, что там довольно много тайги. В палеолитической Европе лесов было крайне мало, причём ни одна климатическая модель и никакие гипотезы палеоботаников не могли растолковать, как это вообще было возможно.
Всё оказалось крайне легко объяснить, когда в моделирование ввели палы. Обычные палы, которые охотники-собиратели устраивали в Австралии и Северной Америке до прихода туда европейцев. Оказалось, что системное выжигание травы раз в несколько лет должно было эффективно "подпаливать" молодые деревья и препятствовать формированию лесов. Без лесов, соответственно, не было частиц, выбрасываемых крупными деревьями и вносящих большой вклад в образование дождевых облаков. Снижение количество осадков дополнительно мешало образованию лесов. Вывод учёных однозначен: европейцы уже в палеолите резко изменили лицо континента, сделав его практически безлесым.
Если быть совсем честными, то... поджигали растительность и в дореволюционной Европейской России. Но делали это не "чтобы трава была зеленее" (крестьяне не идиоты и догадывались, что это неверное утверждение), а чтобы насолить помещику. Это только в наших учебниках Салтычиха порола крестьян, а те терпели. На самом деле всё зависело от норова самих крестьян. Кто-то терпел порку, а кто-то убивал барина за несколько невежливых слов. Отец Ф.М. Достоевского тоже был помещиком. Как-то в пьяном виде он позволил себе матерно обругать группу случайно шедших навстречу крестьян, после чего они его задушили. И им за это ничего не было. Однако не везде крестьяне сразу убивали помещиков — иной раз их запальчивости хватало лишь на поджог помещичьего поля.
Куфические дирхемы, судя по тому, в каких количествах они оседали в кладах и сколько этих кладов состояли из разновозрастных монет, фактически составляли денежную систему Древней Руси так-этак до времени Владимира Святого. Есть предположения, что за названиями древнейших русских денежных единиц — кун, гривен и так далее — скрываются именно привозные дирхемы.
Когда-то на рубеже XI–XII веков Арабский халифат поразил серебряный кризис. Предположительно, иссякли среднеазиатские рудники. На Руси наступил «безмонетный период», когда деньгами служили серебряные слитки, меха и так далее. Продлилось это до прихода монголов.
Повторяющиеся ограничения, которые правительство накладывало на торговлю с варварами, свидетельствуют скорее всего о том, что эти нормы на практике не исполнялись. Главной помехой для установления на границах эффективного контроля за оборотом оружия являлась относительная свобода его купли-продажи внутри границ империи.
В 1835 году компенсация за отмену рабства в Британии составила 20 млн. фунтов стерлингов или 40% годового дохода государства. Сегодня это эквивалентно £300 млрд. Деньги пошли, разумеется, не бывшим рабам, а их владельцам — тем, кто пострадал, лишившись ‘имущества’ и законного дохода.
У правительства на руках не было такой суммы, и оно взяло 15 млн. в кредит у банкиров. Автор статьи в Guardian пишет, ссылаясь на Казначейство Её Величества, что долг был окончательно погашен в 2015 году. А значит, многие поколения британцев, включая нынешнее, оплатили своими налогами компенсацию рабовладельцам 1830-х годов.
Открывая книгу по истории Древнего Египта, читатель обычно скоро узнает, что территория страны разделялась на отдельные области. По-египетски такая область называлась септ, но в литературе чаще используется греческое название – ном (νομός). Во времена раздробленности номы представляли собой независимые государства, когда же Египет был объединен под властью фараона, это были административные единицы, подотчетные центральной власти. У каждого нома имелись столица, символ – священное животное и божество, которое в этом номе особенно почиталось. Всего номов насчитывается чуть больше сорока, их нумерация ведется независимо для Нижнего и для Верхнего Египта.
Логика тут была простой и в формально даже верной. В Москве и тогда уже слышали о "Великой китайской стене". И знали, что это не привычная московитам пограничная засека, а именно "кирпичная" стена... И наши предки 400 лет назад рассуждали в привычной и понятной им логике — реально большую страну не возможно полностью огородить по границе кирпичной стеной. А значит логичный вывод — Китай страна не очень большая.
Наместник псковский Фёдор Шереметев в 1617 году:«А Китайское государство, сказывают, невелико, около всево ево стена в один кирпич, а будто объехати можно кругом в 10 дён, а подлинно ж неведомо…»
Но у свиней из лондонских легенд действительно были реально существовавшие аналоги. Только жили они не в XIX веке, и даже не при Карле I, а значительно раньше. Тогда не существовало подземной канализации, но в городе было множество сточных канав, где всегда было достаточно пищевых отходов, чтобы прокормить одичавших собак и свиней.
Свиньи плодились, шныряли по улицам, разыскивая пропитание, где могли. В мае 1322 года дикая свинья пробралась в лавку и искусала голову оставленной без присмотра одномесячной девочки, так что ребенок умер. Судебные архивы Лондона содержат также обвинения против пирожников, которые якобы использовали мясо дохлых свиней с улиц для начинки своих пирогов. Лондонские власти неоднократно пытались извести уличных свиней, но попытки эти были малоуспешны. Прогресс начался лишь, когда в XIV веке была введена должность городских охотников на свиней, которым за каждую добытую свинью выплачивали по четыре пенса.
По иронии судьбы в английских лесах дикие кабаны исчезли из-за охоты уже к концу XIII века. Поэтому аристократы в своих поместьях возобновляли их популяции искусственно, завозя из Франции и Германии. В Лондоне же диких свиней было много, но дворян не прельщала охота не в лесу, а на узких городских улицах.
Особым статусом пользовались «свиньи святого Антония» (pigs of St. Anthony, или в просторечии tantony pigs). Больница святого Антония была основана в Лондоне в 1242 году и существовала до Великого пожара 1666 года. Монахи госпитального братства святого Антония занимались в ней врачеванием различных кожных заболеваний, известных под общим названием «антонов огонь». Старинные рецепты от таких недугов часто включали свиное сало. Поэтому пожертвовать больнице святого Антония поросенка считалось благодетельным поступком. В итоге при больнице было целое стадо свиней, которое содержалось на вольном выпасе. Чтобы обозначить больничную принадлежность свиней, на шеи им привязывали колокольчики. «Свиньи святого Антония» были известны своей готовностью следовать за любым человеком, который их покормит, поэтому выражение tantony pigs стало употребляться и в отношении людей, легко примыкающих к любому покровителю. Подобные свиньи имелись и в других городах Европы, где были общины госпитального братства святого Антония.
Вообще я понял, что настоящий п...ц — это когда подобные мысли становятся цайтгейстом. Лейтмотив дневников экс-верноподданных такой: большевиков так заносит, они якшаются с такими подонками, их действия настолько бестолковы, идеологизированны, кровожадны, что они сами себе роют могилу, и вскоре исчезнут — то ли силами термидора, то ли реакции, то ли добрых немцев. Потому надо стиснуть зубы и ждать, пока история возьмет свое. В Питере пишут: большевикам скоро придут кранты в Москве. В Москве пишут: большевикам скоро придут кранты в Питере. И это не какой-нибудь доморощенный русско-азиатский фатализм, а самый передовой исторический детерминизм: все умненькие, все читали про якобинцев с коммунарами, все сделали выводы: история (без особых усилий с их стороны) сама повторит прошлое. Можно еще в Ялту перебраться, чтоб ждать было не так холодно.
Царапины на останках обнаруженных в Эфиопии животных, ранее считавшиеся свидетельством обработки костей орудиями труда, оказались практически неотличимыми от следов укусов крокодилов. Это открытие ставит под сомнения исследования, в которых подобным образом обосновывалось раннее использование каменных орудий древними родственниками человека.
На следующий день Платов и его казаки обошли Малоярославец с тыла и ударили. Они напоролись на Наполеона с немногочисленной охраной. Как вспоминали французы: "Если бы эти негодяи не закричали, по своему обыкновению, при атаке... Наполеону, быть может, не удалось бы вырваться из их рук... в тот самый момент, когда император, спокойный среди своей армии, в оврагах извилистой реки продвигался, не допуская даже мысли о таком дерзком проекте, казаки приводили его в исполнение!" Увы, у императора нашлась защита посильнее его солдат: бывший поблизости обоз. Казаки бросились к обозникам и стали угонять упряжки. Итог был закономерен: прискакала французская гвардейская кавалерия, и казаки, бросая добычу, отошли — практически без потерь.
Бесспорно, если бы они не увлеклись обозом, война 1812–1814 годов закончилась бы в тот же день. Однако на деле она не могла так закончиться: при виде обоза казаки традиционно теряли волю. Он всегда был первой целью дончан, за что Кутузов был зол на них ещё с Бородина, где они также упустили шанс атаковать императора Франции.
