Так вот, недавно компашка местных автомобилистов куда-то рассосалась. Ещё незадолго до этого на выезде произошла авария, продолжавшаяся чуть ли не целый день, вскоре после этого одна из машин (старая Лада) в проезде оказалась сожжена, а совсем недавно меня самого чуть не сбила пара водил на каком-то тонированном совке, разогнавшаяся под пятьдесят, в одном повороте оттуда.
Например,
англ. mist — туман,
нем. Mist — навоз.[2] Это различие в значении привело к конфузу при экспорте в Германию компьютерной игры Myst, дезодоранта Mist Stick, а также Роллс Ройса Silver Mist.
— ru.wikipedia.org
По картинкам, встречавшимся в сети до этого, я ожидал густоты событий. Половина меня сейчас рада, что больше того, что уже есть в фильме, не показано, а другая половина какое-то время хотела ещё. Но она уступила место рациональному доводу, что фильм закончен.
Климов и художник мастерски изувечили мальчика — от изуродованного паренька хочется отвести глаз во время крупного плана. Только глаза притягивают обратно. Даже не их вид, а поведение. Надо видеть.
Фильм дышит войной. Дышит в глухом еловом бору, дышит ей с хмурого кирпичного серо-жёлтого лица командира, покрытого щетиной. Дышит ногами и языком. Образами. При этом в нём нет ни одной типичной боевой сцены.
Зато есть жизнь.
Та, от которой ты вместе с персонажами смотришь на небо, и молча спрашиваешь Бога, почему людям не дано отключать свои ощущения.
---
В качестве послесловия хочется сказать, что фильм родственен по духу тем книгам, которые были написаны с рассказов очевидцев той войны. Он не играет на контрасте чувств зрителя, на цветах — его специально снимали так, чтобы ничего яркого в кадре не было. Мало какой художественный фильм можно поставить рядом. Он как хроника. В цвете.
№1
В двух трусах, конечно, теплее, но это уже стиральная доска какая-то получается.
Сколько лицо не штукатурь, а руки на все тридцать.