Лично на мой взгляд, сочетание пасущихся возле странного бревенчатого домика овец и парящего в небесах звездолета вряд ли могло что-то возродить, но я предпочел оставить свое мнение при себе. В конце концов, местные критики наверняка знали, о чем говорят.
Лично на мой взгляд, сочетание пасущихся возле странного бревенчатого домика овец и парящего в небесах звездолета вряд ли могло что-то возродить, но я предпочел оставить свое мнение при себе. В конце концов, местные критики наверняка знали, о чем говорят.
Я ни на что не намекаю, сразу говорю, там больше, а в Жуйк, скорее всего, буду всё так же складывать цитаты, ну и изредка что писать.
t.me
Пока же будем считать, что кубику свойственно подчиняться не надеждам и желаниям того, кто его бросает, а законам физики и теории вероятности. Исход любого броска – дело случая, а не мастерства. Тем не менее иногда мы не можем не вести себя так, будто все держим под контролем. Нам кажется, что то, как мы кидаем кубик, может повлиять на числа, которые выпадут.
Социолог Джеймс Хенслин продемонстрировал это в 1967 г. самым простым, понятным и адекватным способом из всех возможных{479}. Он переоделся в таксиста и присоединялся к группе сент-луисских таксистов, когда они по ночам после смены встречались на парковках или в грязных помещениях, чтобы заняться незаконными азартными играми. (Социологам достается все самое интересное.) Их любимой игрой были кости: там игроки бросают два игральных кубика и делают ставки на результат. Хенслин интересовался суеверными ритуалами, которые используют играющие, чтобы управлять своей удачей в этой игре, построенной на случайности. В итоге он обнаружил сложный набор ритуалов. В качестве яркого примера можно привести убеждение, что результат броска зависит от того, с какой силой кинуть кости. Таксисты кидали слабо, когда им были нужны маленькие значения, и значительно сильнее, когда хотели, чтобы выпали большие числа. Иногда игроки ругали себя за то, что не выполнили это правило. Хенслин рассказывает, как один из них по кличке Маленький Джо сокрушался: «На этот раз слишком сильно кинул».
Еще в 1943 г. Фриц Хайдер и его студентка Марианна Зиммель осуществили эксперимент, ставший одним из важнейших в психологии{435}. Исследователи приглашали участников в темную комнату, усаживали перед экраном и показывали короткий, чуть больше минуты, немой черно-белый фильм. Когда начинал стрекотать кинопроектор, некоторые участники видели троих детей, играющих на площадке, причем двое дразнили незадачливого третьего ребенка, или же хулиган обижал двух ребят помладше. Один человек увидел, как мать отчитывает двоих детей, пришедших домой слишком поздно. Другой – сказочную историю о ведьме, которая хочет заманить двоих ни в чем не повинных детей в свое зловещее логово. Некоторые видели мрачную драму, где жестокий отец угрожал своей жене и ребенку или обманутый парень агрессивно вел себя по отношению к возлюбленной и ее новому кавалеру.
Фокус в том, что все эти люди на самом деле видели один и тот же фильм. В сущности, в этом фильме присутствовали три простые фигуры: большой треугольник, маленький треугольник и кружок, которые передвигались по экрану, иногда заходили в большой неподвижный прямоугольник, часть стороны которого могла открываться и закрываться, как дверь, или выходили оттуда. Точно так же как и иллюзорный треугольник Канижа, который мы рассматривали в предыдущей главе, эти хулиганы, матери, ведьмы и любовники существовали исключительно в сознании зрителей.
В лучших теориях заговора, начиная с утверждения Джона Робисона, что иллюминаты намереваются свергнуть все европейские правительства, и заканчивая модными сейчас теориями о чиновниках-психопатах, которые без всяких угрызений совести убивают тысячи своих сограждан, неизменно присутствуют злодеи-маньяки, которые, руководствуясь тайными мотивами, совершают чрезвычайно злобные действия в отношении невинной, ничего не подозревающей общественности.
На этот раз никаких наблюдений толком, разве что на обратном пути — на проходном углу ворона, сидевшая на высоких ветках (выше только на крыше) каркала, каркала, но всё же слетела за орехами ко мне. А я уж было думал, что они так не делают, что кто-то постоянно дежурит, и раз уж сидит высоко и глядит далеко (и ещё каркает об этом), то это всяко наблюдатель. Но нет, или правило не верное, или исключение я встретил.
Вернулся к дому — всяко проще с известными питомцами контакт налаживать. И в этот раз опять заметил кое-что.
Есть несколько стадий близости. Когда ворона делает круг над головой. Похоже она заинтересована в тебе. Если будешь их кормить и не будешь их пугать — заинтересованность и узнавание они будут проявлять кругами над тобой и пролётом из-за плеча, на расстоянии нескольких метров, но всё же ближе, чем как над головой. Когда прикормленные вороны начинают тебя узнавать, ворона подскакивает ближе, чем на пять метров. И не ждёт, пока ты отвернёшься. Значит, доверяет тебе и твоей еде.
Конечно, они всё ещё опасаются. И, очевидно, имеют модель другого — когда ты на них пялишься, они осторожны. К еде не приближаются. Когда кто мимо проходит — они случайного прохожего и в метре могут пропустить, если тот делает вид (а так на самом деле и есть), что вороны ему пофигу.
Если хочешь кормить ворон — запасись арахисом в скорлупе. Самый простой и доступный рабочий материал, эффективность которого можно легко проверить на слух. Они им будут хрустеть. И это слышно со всех ветвей.
Плюс к тому, скорлупа защищает арахис от голубей, им тупо не хватает ума разобрать орех. От синиц скорлупа не защищает, сам видел, как маленьки двойной орех уволокла на бреющем московка.
Но сегодня заметил, но не записал, как вороны разом поднялись и разлетелись, будто мобилизованные, побросав арахисы. Это произошло в ответ на крики, для человеческого уха не такие уж и громкие, будто где-то в микрорайоне за домом или двумя несколько ворон тревожно закаркали.
Что сигнал был тревожный, это слышно. Но что такого глобального он нёс, что надо подрываться всем разом?
В том месте заорала сигнализация, судя по громкости где-то там же, где закаркали тревогу. Видимо что-то очень интересное происходило в пункте «Бэ».
В перерывах между выступлениями я болтал с посетителями фестиваля, и была одна тема, с которой, что неудивительно, все соглашались. Все говорили, что Бильдербергский клуб – это не к добру. Однако, когда дело дошло до подробностей, меня угостили головокружительным разнообразием утверждений. В целом заговор охватывал практически все: от убийства Джона Кеннеди, Роберта Кеннеди, Авраама Линкольна и до глобального потепления, вакцин, загрязнения окружающей среды, пищевых добавок, химиотрасс, насилия над детьми, чумы и английской королевской семьи. Еще удивительнее, что конспирология была не единственной системой взглядов. Стоя в очереди на досмотр службой безопасности, я пообщался с человеком, практикующим белую магию. На самом поле толпились кришнаиты, хулахуперы, целители Рейки, курильщики травки, организаторы «барабанных кругов», люди, играющие на акустических гитарах; один человек был одет джедаем, другой держал куклу чревовещателя, и еще один был украшен парой остроконечных ушей (он пояснил: «Я из группы эльфов»). Рядом с палаткой прессы немолодая пара распространяла бутылки с коллоидным серебром и золотом. Неподалеку в позе лотоса расположилась группа медитирующих, вбирающих в себя положительные флюиды, предположительно исходящие от медной пирамиды, вокруг которой они сидели.
Такое смешение идеологий на фестивале застало меня врасплох. Я не ожидал обнаружить, что метафизическое течение «нью-эйдж» может счастливо сочетаться с приземленными рассуждениями о человеческой алчности, коррупции и обмане. Но такое смешение идей позволяет многое понять о конспирологическом мышлении. Мы уже увидели, что вера в одну теорию заговора, как правило, означает веру и в другие, но это еще не все. Склонность к конспирологии – это только одно возможное следствие более общих свойств мировоззрения.
С тех пор наше общее научное понимание мира стало значительно сложнее и специализированнее. Неспециалистам (а мы все неспециалисты в большинстве областей) становится все сложнее и сложнее разобраться, где истина, а где вымысел. Фраза «исследования показали» стала бессмысленным клише. Доступ к научным статьям часто ограничен платным доступом, но в любом случае они могут быть абсолютно непонятны для тех, кто не обладает соответствующими знаниями. Чтобы по-настоящему разобраться в том, что написано на этикетке к замороженному готовому блюду в продуктовом магазине, надо иметь высшее образование в области химии, пищевой технологии, биологии и питания. Мы все больше лишаемся нашей интеллектуальной независимости и вынуждены полагаться на экспертов.
Культовая среда позволяет сохранить автономию. Она говорит, что мы можем быть экспертами, мы не должны слушать, что нам твердят, мы можем найти ответы, только двигаясь непроторенной тропой.
В проекте приняли участие 600 бедных чернокожих крестьян. Нищета и обещание бесплатного медицинского обслуживания обеспечили получение согласия на участие в исследованиях. Людям не говорили, что их используют для изучения сифилиса (сифилисом болели около 400 мужчин, остальные служили контрольной группой). Им лишь сказали, что их будут лечить от «дурной крови» – общая фраза, использующаяся для обозначения широкого спектра заболеваний. На самом деле никакого лечения не предполагалось. Первоначально планировалось, что исследование продлится несколько месяцев, но в итоге оно растянулось на 40 лет из-за желания ученых удовлетворить свое научное любопытство и пренебрежительного отношения к правам пациентов. Если сифилис не лечить, это может привести к поражению нервной системы – развивается нейросифилис, вызывающий спутанность сознания, слепоту, онемение, паралич и слабоумие. Когда исследование начиналось, надежного лечения не существовало. Чаще всего пациентам годами кололи соединение мышьяка и ртути. Однако к 1943 г. было найдено безопасное и эффективное лекарство – пенициллин. Вместо того чтобы прекратить исследование и вылечить больных людей, служба здравоохранения активно мешала им получить лечение в другом месте, так что эксперимент был продолжен. Исследователи собирались проследить за состоянием своих подопечных до «самого конца», то есть до попадания на стол к патологоанатому.
До 1960-х гг. в службе здравоохранения никто не поднимал вопрос об этичности исследования. Благодаря успешной борьбе за гражданские права положение чернокожего населения улучшилось, и в службе здравоохранения поняли, что эксперимент в Таскиги может вызвать негативную реакцию у общественности. Тем не менее исследование прекратили только в 1972 г., когда информация просочилась в прессу. История вызвала общественный резонанс, обсуждение на слушаниях в конгрессе США, и в конце концов в 1997 г. президент Билл Клинтон принес официальные извинения. Были приняты законы, защищающие интересы людей, участвующих в медицинских исследованиях. Этические комитеты обязаны проводить проверку и утверждение планов исследования, а участники, давая свое добровольное согласие, должны быть полностью информированы о методах исследования и возможных рисках. Мы убеждены, что произошедшее в Таскиги никогда не повторится.
Но по понятным причинам все это произвело неизгладимое впечатление на афроамериканское сообщество.
И именно тогда, когда наше ощущение контроля оказывается под угрозой, мы с большей вероятностью становимся чуть-чуть параноиками. У большинства из нас возникает глубокое беспокойство, когда мы понимаем, что мир непредсказуем.