— Берёзка, ромашка... мухомор.
postpiero.ml
Местоположение: Москва
Настроение: crazy crazy
Музыка: Мухомор (Советская арт-группа)
Хотя… Может, я что-то не знаю про искусственный интеллект, нейронные сети и умные системы распознавания фото. Этому пропуску примерно столько лет и есть…
Русский народ самоубийственно терпелив
А хотите старую дворовую московскую песню?
Нам было по 17. По вечерам, после учёбы мы сидели на лавочках в Арбатских дворах, или на Филях, или во дворах в Крылатском. Когда как. Обязательно — гитара, не пиво нас интересовало, и не, тем более, какая-нибудь наркотическая жуть. Мы пели песни. Фанатели от Машины, Воскресения, Крематория, сочиняли свои.
Общедоступные акустические гитары в Союзе продавались двух видов:
1. Очень плохая (Шиховская — 6 рублей) и
2. Оч-чень хорошая (Ленинградка — 30 рублей)
Струны нейлоновые, леска для новичков с нежными пальчиками или металлические, по-роковому серьёзные. Со струнами выбор был по-богаче. Любимый музыкальный магазин — на углу Неглинной и Кузнецкого моста. Когда в нашей компании гитар стало больше одной, родилась «рок-группа», «школьная команда». Не помню уже, из каких соображений, назвались Сказочный Вариант. Это потом будет Душа и Тело, а сначала… сначала вот:
gnomgrom.000webhostapp.com
Песня, как я уже сказал, не моя, дворовая. Поёт моя первая жена… да, тогда уже жена, Наташка. Я подыгрываю на клавишах.
Вот такой, вот, музыкально-супружеский дуэтик был. Жаль, потом расстались.
Чёт-то вспомнилось. Смеялись тогда весело.
Во времена былые, в 90-х прошлого века, играли с парнями из «Душа и Тело» на базе МАСТа. Было там и другого народу полно. Например, Вася Счастливцев со своей знаменитой в узких кругах «Не хочу пить димедрол, дайте только рок-н-ролл». И непонятные ни в словах, ни в мелодиях металлисты. И ещё кто-то… А нас, «ДиТ», почему-то, коллеги называли панками.
Друзья, кто слышал мои песни, чего там панковского? А, ведь, львиную долю материала и для «ДиТа» тогда сочинял я. Примитив-рок и Панк-рок — это не одно и то же. Но сейчас не об этом.
Был там ещё такой виолончелист Костя Клюев. Худенький в очках. Классический. Тёрся постоянно среди нас со своей виолончелью. Не, в натуре. Старенький добротный инструмент. Не страдивари, конечно, но звучал весьма неплохо. Даже я на нём скрипеть немного научился.
А дело в том, что Костя, хоть и надоедал всем своим бесконечным гундением, но поиграть с кем-нибудь серьёзно наотрез отказывался. Вот и жил, как Призрак Оперы в актовом зале МАСТа. Он по ночам, наверно, исполнял свои бредовые ноктюрны.
И как-то раз… Как-то раз подходит Костя ко мне какой-то не такой. Я пригляделся — пьяный. Ну, ни фига себе! Костя Клюев — пьяный!
— Понимаешь, — говорит, — мне баба не дала.
— Ну и что? Дать тебе шнур от микрофона?
— Нет. — серьёзно так, — дай на гитаре слабаю что-нибудь.
А сцена, как раз, наша была. Не жалко. Всё-таки — музыкант, со струнами получше всех нас обращаться умеет. Взял он гитару, поёрзал на стуле:
— Сейчас, ребята, я вам сбацаю! Менструатор есть?
— Чего?
— Медиатор. А я что сказал?
А вот и он десяток лет спустя:
не всегда со своими фотками